1. Становление реального образования.
2. Идея учреждения Муромского реального училища.
3. Открытие и первые шаги училища.
4. Структура, права и обязанности руководства училища.
5. Пребывание училища в доме М.А. Каратыгина.
6. Возведение нового здания училища.
7. Учебно-воспитательный процесс 1880-90-х гг.
8. Финансовые вопросы и их решение.
9. Руководящий состав Муромского реального училища.
10. Жизнь и быт Муромского реального училища в 1880-90-е гг.
11. Характеристика педперсонала Муромского реального училища.
12. Досуг реалистов. Праздничные мероприятия.
13. Празднование 25-летия училища.
14. События начала ХХ века и внутренняя планировка училища.
15. Педперсонал училища в начале ХХ в.

<...> Неопытность нового преподавателя французского языка, его снисходительность по отношению к ученикам, не понравилась многим реалистам, привыкшим чувствовать над собой властную руку. Это дало основание Г. Русакову сделать следующую запись: "28 (ноября). Француз очень дешев; ставит баллы - все 5 и одна 4". Почувствовав неуверенность учителя, реалисты стали злоупотреблять этим: "29 (ноября). Сегодня в большую перемену, т.е. после геометрии, половина нашего класса удрала от французского. Остальную половину Гончаров вернул и после перемены, когда мы хотели уходить, Гончаров вошел вместе с нами в класс, сердился, но мы ему сказали, что урока не учили, потому что не были предупреждены. Он отпустил нас". В другом месте своего дневника Г. Русакова записал: "За французским орали, хохотали и вообще бесились". <...>

<...> Через неделю в РУ появился новый учитель немецкого языка. Вот как Г. Русаков описывает его встречу: "6 (октября) <...> На IV (уроке) был у нас немец. Его привел директор и сказал при этом "слово". Имя его (немца. - В.Ч.) - Август Реннович Циммерман, а его переделали ученики в Арбуз Хренович. Подбородок похож на ж..у и над этим все хохотали".

Новый преподаватель, чистокровный немец, говорил по-русски с сильным акцентом. Ученики не раз прогуливали его уроки, на что учитель, со слов Г. Русакова, однажды пожаловался помощнику классного наставника М.А. Соколову, по прозвищу "Буксир": "Сифотня ошень мало челофек санимались". Реалисты не остались в долгу, беззастенчиво называя преподавателя в лицо "Август Хренович".

Плохое произношение русских слов преподавателем немецкого языка не раз веселило учеников. Один из таких случаев зафиксирован Г. Русаковым 24 ноября 1906 г.: "За немецким сидели ужасно. Немец кричал на всех: "Не раскофарифать!" и многим зря, поэтому все хохотали".

В дальнейшем ученики без угрызения совести пользовались тем, что новый преподаватель еще не знает их в лицо, и не раз обманывали его: "14 (октября) <...> За немецким немец вызвал Селезнева и спросил: как его фамилия? Все закричали: "Клевцов!" и он сказал "Клевцов". После весьма плохого ответа немец поставил Клевцову - 2. Все хохотали. Некоторые ученики (Рост, Тагунов А.), когда их вызвал немец, сказали, что их нет в классе".

<...>Досталось на орехи и новому преподавателю русского языка Александрову, заменившего уехавшего в Москву В.П. Гончарова: "Александров спрашивал, кто из нас хорошо декламирует, и все показали на Анисова, который очень плохо и без того говорит". Можно только догадываться, чем закончилась эта злая шутка.

Шли дни. Кипучая деятельность реалистов, не знающая границ, бурлила и не успокаивалась ни на минуту. Вот очередное происшествие, случившееся 2 ноября 1906 г.: "За химией ходили в физический кабинет. Кондауров показывал малоинтересные опыты. У него стащили много магния, которого притащили наверх. Там его жгли в "клубе", перед IV и VI классами и у себя. Везде напустили запаху. Еще магний жгли в зале. Потом пришел директор и говорил речь, что мы то балуемся, как приготовишки, то желаем заниматься серьезно и т.п. После химии в старший коридор затащили малыша, и в VI классе его посадили на стул, а затем вместе со стулом и на стол. Его подняли около 10 человек на плечи и отправились в залу, как вдруг … директор. Моментально все ученики старшего коридора, высыпавшие смотреть на это, разбежались по классам, но директор зашел только в наш, где и говорил вышеописанную речь, а малыш убежал". <...>